Вновь дайревские криптозоологи сделали открытие: оказывается, в то время, как Мизулина придумывает законопроекты один искрометнее другого, депутаты комитетов по экономической политике, тарифам, строительству, бюджету и пр. тоже не сидят сложа руки, причем ясно, что их деятельность отрицательно скажется на качестве жизни всех граждан РФ. И дайревские криптозоологи делают удивительный вывод: они призывают перестать говорить о Милузиной, Милонове и Навальном, ибо только тогда в тишине станет слышно, как нехорошие депутаты принимают нехорошие экономические законы.
Сейчас я делаю паузу, удаляю все написанное мной сейчас об уровне интеллекта господ криптозоологов и продолжаю начатую ими тему. Тема звучит так: "О чем не нужно говорить".
Информационное поле вообще обладает большой пластичностью, и с появлением электронных носителей ограничивается только временем, которое отдельный человек намеревается потратить на обмен информацией. Таким образом, тот факт, что отдельные потребители информационных продуктов не могут читать экономическую аналитику по причине наличия в зоне доступа какой-либо иной информации, характеризует только их самих.
Поэтому и я буду говорить только о себе.
Я заметил, что с 2011 года некоторые темы стали мне неинтересны. Полностью перестали меня трогать.
Приведу простой пример. Много лет назад в дайри (или нет? не помню уже) одна девушка (или дама) (или нет) опубликовала свой текст и пригласила читателей поделиться мнением, хорошо ли он написан. Я, наивный малолетка, пришел, почитал и ответил: "Написано очень плохо. Стиль плохой. Эти слова не сочетаются. Вот это слово конкретно скособочилось и пищит. О сюжете ничего не могу сказать, потому что от чтения этого ужаса у меня кровоточат глаза, и дальше первой страницы я не продвинулся. Спасибо за внимание". Разумеется, весь оставшийся вечер я в компании нескольких единомышленников препирался с барышней по поводу того, плохо ли написан ее текст. Люди, реагирующие подобным образом на впечатления читателей, до сих пор вызывают у меня недоумение, но темой для диалога они больше не станут. Человек имеет право выполнять свою работу плохо, если для потребителя это не чревато летальным исходом. В литературе вообще можно делать все, что захочешь, даже грамматические ошибки — а иначе для чего нам грамматика дана.
Естественно, я избегаю разговоров о литературе. В реальности это иногда бывает тяжело сделать, но я научился успешно симулировать старческую тугоухость. Может быть, моя жизнь завтра понадобится на баррикадах; зачем мне делать так, чтобы эта начинающая писательница задушила меня своей вуалью?
Так вернемся же к баррикадам. Если вы прочтете где-либо, что под шумовой завесой завинчивания социальных гаек проворачиваются темные махинации, вследствие которых будут и дальше расти тарифы, закрываться больницы и становиться платным образование, подумайте об одной важной вещи: почему экономические новости волнуют вас не так сильно, как известия о похождениях Мизулиной и Гундяева? Потому что сейчас, в наше время это — первоочередное. Человека, который ценит себя и высоко несет голову, невозможно заставить жить по-скотски. Действительно масштабные нарушения экономических прав можно начать только после того, как запугаешь свой народ и выдавишь из него всех свободных людей. Так что все правильно