С неделю тому назад по радио услышал монолог доктора исторических наук, профессора Гринберга. Он спокойным голосом говорил о том, что любые императивы, "спцщенные человечеству сверху" -- священное писание и прочие откровения -- это вечые истины. В противоположность им право, у которого есть автор, наше человеческое законотворчество стоит неизмеримо ниже, так как это -- проявления сиюминутной человеческой воли.
Попытался вообразить себе, как этот проефссор мыслит. Действительно ли он считает, что в начале времен с небес на землю спустилась книга, в которой доступным языком были изложены начала мировых законов? Надеюсь, нет. Значит, он полагает, что в определенное время людям было доступно некое высшее знание -- открывались какие-то шлюзы в макушке, люди записывали впечатления, но потом лавочку прикрыли, и эти зафиксированные когда-то впечатления надо считать чем-то неизмеримо более ценным, чем плоды размышлений и опыт всех последующих поколений?
И профессор исторических наук действительно так считает? Господи, куда мы катимся.
Могу также предположить, что под высшей непреходящей истиной он подразумевает ту поэтическую составляющую священных текстов, которая до сих пор способна поражать наше воображение (иначе это были бы не священные тексты, а список ингридиентов на баночке кетчупа). Против поэтического я ничего не имею, хотя природа поэзии в любом произведении искусства одна и та же, и я не вижу причин противопоставлять Экклизиаста и Бродского; а вот Левит -- совсем другой жанр, и он на своем жанровом поле проигрывает Уголовному Кодексу, должен сказать.
А вчера на канале "Культура" застал насыщенный разговор нескольких ученых мужей, которые пытались делать прогноз развития земных цивилизаций. Один из них (не помню фамилии) высказал неглупую мысль, хотя сам этого не заметил. Он обратил внимание, что исторически складывается все таким образом: правые партии отвечают за прошлое, левые -- за будущее. И вот, сказал он, нынешние левые партии занимаются какой-то ерундой вместо того, чтобы конструировать наше будущее: правами секс-меньшинств и экологией. Я полагаю, что он, сам того не заметив, и обратил внимание на самое важное. Новое в социальном устройстве и облике цивилизации не обязательно состоит во взаимоотношениях классов или особенностях религий. Разница между христианством и исламом ничтожна в сравнении с разницей между гетеросексуальной и гомосексуальной семьей.
Ведь умную мысль мужик высказал! Почему сам не сообразил, что мысль-то хороша?
Можно было бы в финале написать "с такими учеными мы каши не сварим". Но это было бы слишком жестко, поэтому скажу так: кашу мы с ними сварим, но варить ее будем долго, а в результате все равно получится клейстер.