"Ведомости" разместили блог-пост Екатерины Деготь о плохих, скверных современных средствах коммуникации, меняющих правила общения.
Данная в том же посте мини-ретроспектива абсолютно верно представляет историю вопроса. XIX век и ранее — время телесных социальных контактов. Хочешь быть включенным в действительность — отрывай свой зад от чинэндейловского кресла и тащи к знакомым. Не потащил — упс, ты фармазон и карбонарий.
Я попробовал представить себе жизнь человека, поддерживающего контакты по стандартам XIX века, и понял, что так выглядит мой ад. Для гражданина, который работает не менее десяти часов в сутки (не всегда с выходными), каждые четверть часа досуга и одиночества драгоценны. Таким образом, поддерживать обязательные телесные социальные связи могут либо богатые бездельники (Деготь так мило и естественно пишет о всеобщей традиции оставлять визитки на подносе, словно поднос был у каждого русского крепостного в сенях, а в рукавице — пачка визиток), либо бездельники бедные. В связи с этим я неизбежно вспоминаю свой опыт общения с представителями кавказских народностей, которые объясняли мне некоторые тонкости своего мироустройства: "Мы не можем отказаться идти в гости, это обида!" Бедность в глубинке часто именно так объясняет себя: кому в Рамадан надо обойти всех родственников, кому — на Новый год, Масленицу и майские праздники. Войдите в положение, простите прогулы.
Одним словом, в XIX веке и ранее люди тратили драгоценные невозвращаемые часы своей жизни на "поддержание контактов", не все из которых были одинаково полезны. В условиях свирепствовавшего тогда информационного голода это, возможно, было необходимо. К счастью, все изменилось. Радио и телевизор избавили представителей европейской цивилизации от наименее приятной части знакомых — тех, кто обычно распространял новости. Телефон дополнительно упростил трагическую процедуру общения. Однако сейчас висеть на трубе по четверти часа — уже роскошь. Мессенджеры гораздо лучше: разговор можно возобновить с любого места, когда обоим участникам это будет удобно. Мне кажется, это очевидно, и, казалось бы, к черту политес. Но нет, у Екатерины Деготь осталось чувство обиды на собеседника, вовремя не ответившего на имейл. Я искренне удивился, когда прочитал об этом. Да, мы все любим, когда на нас обращают внимание, и никому из нас не понравится игнорирование. Мне тоже очень приятно читать комментарии, которые появляются в моем блоге. Я даже возьму на себя смелость обещать вам: если вы оставите какой-либо комментарий конкретно под этой записью, он непременно вызовет мимолетную теплую улыбку на моем в целом неприветливом лице. Но также заверю вас: если мой отправленный кому-либо имейл остается без ответа, либо если неотвеченным повиснет мой коммент в чужом блоге, последнее, что я буду испытывать — это обида. Бывает, что человеку просто нечего ответить на просьбу или высказывание. Зачем писать что-то невнятное или озвучивать свой отказ, если гораздо ласковее будет промолчать? Молчание — право и молчание — золото. Да, мы все хотим получать развернутые ответы и безоговорочные согласия, но вправе ли мы требовать, чтобы их нам давали? Деготь считает удаление нераспечатанного письма инфантильностью. Почему бы нет, все мы родом из детства. Но разве настойчивое требование реакции на любое наше телодвижение не есть еще более отвратительное проявление инфантильности? Не знаю, как вам, а мне куда милее не тот ребенок, который бежит за родителем по супермаркету с верещанием купикупикупи, а тот, который стоит в стороне с закрытыми глазами и говорит: я в домике. Причем говорит про себя.
Данная в том же посте мини-ретроспектива абсолютно верно представляет историю вопроса. XIX век и ранее — время телесных социальных контактов. Хочешь быть включенным в действительность — отрывай свой зад от чинэндейловского кресла и тащи к знакомым. Не потащил — упс, ты фармазон и карбонарий.
Я попробовал представить себе жизнь человека, поддерживающего контакты по стандартам XIX века, и понял, что так выглядит мой ад. Для гражданина, который работает не менее десяти часов в сутки (не всегда с выходными), каждые четверть часа досуга и одиночества драгоценны. Таким образом, поддерживать обязательные телесные социальные связи могут либо богатые бездельники (Деготь так мило и естественно пишет о всеобщей традиции оставлять визитки на подносе, словно поднос был у каждого русского крепостного в сенях, а в рукавице — пачка визиток), либо бездельники бедные. В связи с этим я неизбежно вспоминаю свой опыт общения с представителями кавказских народностей, которые объясняли мне некоторые тонкости своего мироустройства: "Мы не можем отказаться идти в гости, это обида!" Бедность в глубинке часто именно так объясняет себя: кому в Рамадан надо обойти всех родственников, кому — на Новый год, Масленицу и майские праздники. Войдите в положение, простите прогулы.
Одним словом, в XIX веке и ранее люди тратили драгоценные невозвращаемые часы своей жизни на "поддержание контактов", не все из которых были одинаково полезны. В условиях свирепствовавшего тогда информационного голода это, возможно, было необходимо. К счастью, все изменилось. Радио и телевизор избавили представителей европейской цивилизации от наименее приятной части знакомых — тех, кто обычно распространял новости. Телефон дополнительно упростил трагическую процедуру общения. Однако сейчас висеть на трубе по четверти часа — уже роскошь. Мессенджеры гораздо лучше: разговор можно возобновить с любого места, когда обоим участникам это будет удобно. Мне кажется, это очевидно, и, казалось бы, к черту политес. Но нет, у Екатерины Деготь осталось чувство обиды на собеседника, вовремя не ответившего на имейл. Я искренне удивился, когда прочитал об этом. Да, мы все любим, когда на нас обращают внимание, и никому из нас не понравится игнорирование. Мне тоже очень приятно читать комментарии, которые появляются в моем блоге. Я даже возьму на себя смелость обещать вам: если вы оставите какой-либо комментарий конкретно под этой записью, он непременно вызовет мимолетную теплую улыбку на моем в целом неприветливом лице. Но также заверю вас: если мой отправленный кому-либо имейл остается без ответа, либо если неотвеченным повиснет мой коммент в чужом блоге, последнее, что я буду испытывать — это обида. Бывает, что человеку просто нечего ответить на просьбу или высказывание. Зачем писать что-то невнятное или озвучивать свой отказ, если гораздо ласковее будет промолчать? Молчание — право и молчание — золото. Да, мы все хотим получать развернутые ответы и безоговорочные согласия, но вправе ли мы требовать, чтобы их нам давали? Деготь считает удаление нераспечатанного письма инфантильностью. Почему бы нет, все мы родом из детства. Но разве настойчивое требование реакции на любое наше телодвижение не есть еще более отвратительное проявление инфантильности? Не знаю, как вам, а мне куда милее не тот ребенок, который бежит за родителем по супермаркету с верещанием купикупикупи, а тот, который стоит в стороне с закрытыми глазами и говорит: я в домике. Причем говорит про себя.
-
-
09.11.2013 в 22:17Я много об этом думала. Прежде всего с точки зрения человека, которому обычные, реальные контакты удаются с сомнительным успехом. То есть через раз. А в иные периоды и вовсе не. Я, хотя в наше время это звучит пошло, интроверт, да ещё с лёгким, лёоооогоньким таким детским аутизмом. Со временем он был изжит и скомпенсирован, но некоторая проблемность осталась. Я не умею поддерживать диалоги ни о чём, очень тяжело отвлекаюсь от своих мыслей и ужасно не люблю тратить время на всё это.
И когда в моей жизни появился интернет, а особенно блоги — у меня качественно изменилась сама жизнь. Ну, чтобы далеко не ходить — я совершила несколько весьма затруднительных и, чего уж там, дорогостоящих поездок, в том числе за границу благодаря контактам, налаженным в Сети.
К чему такая преамбула.
Формат «общаемся, когда хотим» наиболее удобен. Причём нас таких много. Когда от меня социум требует интеракций каких-то, я впадаю в ступор, я раздражаюсь и прочее. Я могу себя пересилить — как и делаю, например, на работе или учёбе, но это именно что сознательные усилия и длительная тренировка. И напряжение.
Современная же манера общения — прийти в аську, контакт или дайри тогда, когда мне угодно, завести разговор так, как мне угодно, и соответственно, ясно понимать, хочет ли твой собеседник разговаривать, нужен ли ты ему, — для меня значительно более расслабляющая и лёгкая. В этом, может быть, есть определённый минус, мы отвыкаем от трудностей контактов с другими, но действительно, при десятичасовом рабочем дне этих трудностей и без того дофига.
Я даже телефонные звонки не люблю, потому что они требуют мгновенной реакции. Как бы принуждают отвечать.
И мне действительно очень по сердцу эта «всеобщая добровольность». Я всегда точно знаю — если на мой имейл не ответили, значит, я человеку в данный момент неинтересен и ненужен, это же скорее хорошо, чем он бы вынужденно скалился мне и мечтал от меня избавиться при личном визите.
Короче, слава богу, что нынче не XIX век.
-
-
09.11.2013 в 22:30Сразу скажу, вопрос не риторический и не произнесен тоном Ленина на броневике. Потому что, предполагаю, кому-то в самом деле лучше.
-
-
10.11.2013 в 00:00Плюс я ещё нахожусь тут на дайрях, и тут мне интереснее всего
Но... каким образом, по мнению автора блога, я могу отвечать всем и каждому? Вежливо это или нет, это нереально. Невыполнимо.
Мне кажется, что, учитывая реалии современного мира, например, количество контактов в день, мы непременно заключим, что все их поддерживать и развивать невозможно. То есть, нужно выбирать.
Деготь считает удаление нераспечатанного письма инфантильностью. Почему бы нет, все мы родом из детства. Но разве настойчивое требование реакции на любое наше телодвижение не есть еще более отвратительное проявление инфантильности?
Да, абсолютно согласна.
Если я не отвечаю на чей-то мэйл или письмо в личку на фэйсбуке, я, вероятнее всего, крайне устала и просто не хочу общаться. Или мне не интересен конкретный вопрос. Это не реакция на собеседника - и мне кажется, что инфантильно считать любое проявление другого человека реакцией на себя.
-
-
10.11.2013 в 14:36-
-
10.11.2013 в 18:43Nick-Luhminskii,
Жду
Цитирую Екатерину Д:
"Некто А радостно машет ему рукой и кричит: «Привет! Как дела? Хотел с тобой поговорить про одно дело!» Некто В смотрит сквозь А, делает вид, что ничего не слышал, и переходит на другую сторону.
Исходя из современной культуры общения, как мы можем прочитать эту сцену? Однозначно, В на А за что-то обижен, чем-то в прошлом оскорблен и не хочет продолжать знакомство, ради чего готов на довольно-таки грубое поведение".
Если современная культура Екатерины подразумевает искать "обидку" в любой сцене, то - да, такой "культурой"нужно пренебречь. Как считает автор, "однозначно". Вся прелесть коммуникации в ее неоднозначности, в отсутствии резкой полярности и деления на "плюс" и "минус", черное и белое. В то время как деление на "свой-чужой" подразумевает напряженность в отношениях, четкость границ, наличие строгих шаблонов. Юмор и многовариантность в таких условиях невозможны, да и развитие по шаблону не происходит.
Думала ли Екатерина реально о возможных причинах поведения своего мнимого собеседника как то: личная (семейная) трагедия, внутренняя сосредоточенность на проблеме, приступ мизантропии, плохое самочувствие? Сомневаюсь.
-
-
11.11.2013 в 22:08Конечно не думала. Там же основная мысль поста в чём? В положительно проявленной реакции на Екатерину Дёготь, а не в установлении контакта с собеседником. Собеседник воспринимается исключительно как средство для обеспечения Екатерине положительной реакции на неё
хочется добавить - на неё, любимую. А ведь, судя по аватаре, женщина уже взрослая, могла бы хотя бы методом проб, ошибок и больших чисел кое-чему научиться в общении.-
-
18.11.2013 в 09:18прочитав статью Екатерины Деготь, я честно говооря, порадовалась, что мы живем не в 19 веке и я не имею чести быть лично знакомой с этой дамой. Если она так маниакально желает ответа на каждый свой мэйл, то какой же кошмар пригласить ее в гости или встретить на улице?!?