ночью, непосредствнно перед нервным срывом, посвященном кадровым перестановкам в родном офисе и, буду банален, сессии, размышлял о том, почему я, искренне не любя Достоевского, некоторые его вещи читал с таким редким удовольствием.

Судя по всему, граждане, я антигерой Достоевского.

Собственно, читал

"Преступление и наказание"

"Бесов"

"Братьев Карамазовых"

Догадываетесь, как я там себя нашел?



Еще "Записки из мертвого дома". Там догадаться сложно, хотя именно в "Записках" я похож больше всего. ФМ пишет о том, как на каторге он радостно общался со всякой сволочью из каторжан, и отзывался о них даже с некоторым уважением, полагая, что это и есть русский народ. У интеллигенции вообще было довольно причудливое представление о понятии "народ". И там же он пишет о несчастным поляках, сосланных после польского восстания, которые, бедные, действительно мучились. Они-то отнюдь не горели желанием изучить прекрасную душу народа или, по крайней мере, не душу этих чудесных люмпенов.



То ли у нас в повседневном бытии контингент такой, то ли я существенно капризнее, но я этих поляков у Достоевского очень понимаю. Кстати, ФМ их жалел. Правильно.