Вчера вечером похулиганил. Пользуясь тем, что у меня новый мобильник и его номер знают не все, рассылал веселые анонимные эсэмэски знакомым, проверить, рассекретят ли они меня. И тут мне на глаза попался номер одного моего старого друга, два года не виделись. Я ему послал четверостишие из Чаттертона – "…в те дни, когда мы вышли в путь с неомраченным взглядом…" Когда-то мы были действительно не разлей вода, а потом не то чтобы поссорились – просто наши пути удивительным образом разошлись в противоположные стороны. Стишок он получил и заволновался – начал звонить, но я технически не мог взять трубку – я бы только сказал "Алё", и у меня бы кончились деньги. Тогда я задумался, узнал ли он меня. И понял, что Чаттертон был в этом случае слишком неясным намеком. Если бы я послал ему "Оратора римского" или "Прррренебреги приятностью обряда…", наши любимые стихи, которые мы читали посреди улицы на страх прохожим, он бы не сомневался, кто это.

И тогда я стал вспоминать, кто еще из моих бывших знакомых мог бы узнать меня по стихам. Катюша – конечно же, Йейтсовское "Белая лань безрогая, слышишь ли ты мой зов? Я превратился в гончую с рваной шерстью на тощих боках. Я был на тропе камней и в чаще длинных шипов…" Был, был, конечно.

А остальные, видимо, совсем непоэтические натуры! :)